20 мая 2022, 13:26
О том, в какую сторону развивается современная российская драматургия и способен ли театр одновременно развлекать и просвещать, «Крымская газета» побеседовала с главным режиссёром «Парафраза», известным российским драматургом Дамиром Салимзяновым.
«СПЕКТАКЛЬ ЖИВЁТ ВМЕСТЕ СО ВРЕМЕНЕМ»
– Дамир Халимович, успешный опыт организации театра в Глазове – это скорее исключение из современных реалий развития театра в провинции?
– Сегодня точно нет. Я знаю большое количество достаточно успешных театров в маленьких городах, в которых те вообще единственны. Они весьма успешны и у себя, и на театральной карте России. С ходу я могу назвать театры «Поиск» из Лесосибирска, «Грань» из Новокуйбышевска, Няганский ТЮЗ. Сейчас очень много интересного происходит в театрах малых городов России.
– Но тогда, в 2003-м, когда вы стали главным режиссёром «Парафраза», подобный успех был редкостью?
– Пожалуй, да. У нас были вполне конкретные задачи, и мы с директором театра их решали. Мы экспериментировали со зрительскими потоками, исследовали нашего зрителя, то, как с ним работать. Тогда и приняли историческое решение не быть репертуарным театром: спектакль выпускается, на него продаётся определённое количество билетов (тогда это было три тысячи), и его можно снимать. Сейчас самые популярные спектакли дают 12 тысяч билетов (при заполняемости зала в 120 мест).
– Вы как-то заметили, что нынешний зритель ходит в театр за живыми эмоциями.
– И просто за впечатлениями, что тоже очень важно. А иногда и за смыслами какими-то. Времена вокруг меняются. Сыгранный нами на сцене Крымского ТЮЗа спектакль «Сейчас не до любви» по мотивам пьесы Гильерме Фигейредо («В доме ночевал бог». – Ред.) ещё год назад звучал подругому. В нём излагается миф об Амфитрионе. Ситуация в мире изменилась, и вдруг тексты, связанные с войной, совершенно по-другому у артистов звучат, зал под них затихает по-другому. Спектакль живёт вместе со временем.
У нас в городе повышается спрос на книги, по которым в нашем театре идут спектакли (растут как продажи в книжных магазинах, так и выдачи в библиотеках). Город наш маленький, отследить это не трудно. Шёл спектакль «Вино из одуванчиков», так Брэдбери у нас смели во всех библиотеках и книжных магазинах. Та же история с Конан Дойлом, «Мёртвыми душами» Гоголя. Думаю, что люди задаются вопросом: неужели тот или иной писатель и вправду это написал.
– А вы сами адаптировали «Мёртвые души» или использовали, как, например, коллеги из Крымского ТЮЗа, пьесу Михаила Булгакова?
– Сам.
– Трудно было работать с текстом Гоголя?
– Когда в него глубоко погружаешься, то впоследствии находишь гоголевское языковое звучание во всей последующей связанной с юмором русской литературе, будь то Шварц или Булгаков, Горин или Войнович, Ильф и Петров или Зощенко.
НОВАТОРСТВО – НЕ В КОСТЮМАХ
– Вы разделяете темы спектаклей на вечные и актуальные. Из последних какие бы выделили сегодня?
– Это довольно сложно формулировать. Если не говорить о социально-политических потрясениях, то сама по себе тема живого общения между людьми как никогда важная. Обмен энергиями, мыслями – как его выстраивать в детстве, в юности? Это же уходит из нашей жизни. Мы замыкаемся в гаджетах. По парку пройди сегодня – парень с девчонкой сидят, уткнувшись в гаджеты. Это что, свидание? Что касается вечных тем, то всегда у нас в репертуаре есть спектакль, в котором представлена тема театра как мира. Таким был «Байки с Бейкерстрит», который в Крыму отыграли последний раз. Но мы уже начали делать спектакль, выстроенный по такому же принципу.
– Журналисты приписывают вам весьма своеобразное утверждение: «Сохранять не значит развиваться».
– В действительности фраза была следующей – «сохранение традиций не является стратегией развития». И мне довольно часто приходится это произносить. Потому что время от времени органы, как бы управляющие культурой, повторяют: «Надо сохранять традиции!» Да кто ж против? Да, нужно, это базис. Но театр не может и не должен быть хранителем традиций. Это прерогатива музеев, каких-то фольклорных коллективов и так далее.
– Может быть, подлинная театральная традиция состоит как раз в отказе от традиций?
– Наверное. Но совсем от традиций не отказаться. Однако мы должны понимать, что сейчас другая скорость восприятия, другой словарный запас у людей, не учитывая этого, развиваться нельзя. Моя фраза появилась в почти ежедневной битве с чиновниками, повторяющими мантру о сохранении традиций. Понимаемая в лоб, она зачастую, напротив, начинает тормозить развитие театра.
– Когда под традицией понимается, например, театр, созданный более чем полтора века назад Николаем Островским?
– Да. При том, что в своё время он был новатором, как Чехов и Шекспир – в своё. Сейчас говорят о новаторстве применительно к Шекспиру, которого играют в джинсах. Никакое это не новаторство. Сам Шекспир играл древнегреческие пьесы в современных ему костюмах, перечёркивая тем самым традиции античного театра. Новаторство не в костюмах, а в темах, ритмах, смыслах.
СМЕШНО, НО НЕ ВЕСЕЛО
– Какова современная русская драматургия?
– Очень разная. Многие считают, что сейчас нет того, кого мы могли бы обозначить как героя. Протагонист есть, но назвать его словом «герой» язык не поворачивается. Каждый драматург по своему осуществляет поиск современного языка, современного героя и современных болевых точек. Тенденции, наверное, есть, и они связаны в первую очередь с языком. Сначала осваивали живой язык, что привело к обилию мата на сцене. Потом его запретили, хотя это неотъемлемая часть живой речи в жизни. Дальше на законодательном уровне стали запрещать показывать жизнь средствами самой жизни: пить нельзя, курить нельзя, материться нельзя – ничего нельзя.
– Эти запреты вам как художнику сильно мешают?
– Нет. Найти обходы можно. Меня смущает, что это запрещают. У художника должен быть выбор, он должен осознанно подходить к тому, нужно ему такое художественное средство или нет. Можно делать спектакль без мата? Конечно! Другой вопрос: какой. У нас были в репертуаре спектакли, в которых нельзя было избежать этих реалий жизни, когда без них говорить о каких-то вещах сложно, опасно, а то и вовсе не нужно.
– В жанровом отношении что вам больше всего сейчас интересно?
– Важные и серьёзные темы в развлекательной форме. Поэтому сейчас любимый и главный жанр для меня – трагикомедия. И неслучайно внутри детского спектакля «Байки с Бейкер-стрит» мы через клоунаду переходим к драме и осознанию того, что расследуемые Холмсом преступления не самая весёлая штука. Это может быть смешно, но не весело.
СПРАВКА
Недавно в Крымском государственном ТЮЗе с аншлагом прошли трёхдневные гастроли глазовского городского театра «Парафраз». В рамках проекта Минкультуры РФ «Большие гастроли» артисты из Удмуртии представили три спектакля, рассчитанные на аудитории самого разного возраста.
Алексей ВАКУЛЕНКО
Новости СМИ2 Новости МирТесен
